Лисбет Аделиция Реверди • Lisbeth Adelicia Reverdy
Допускает единственное сокращение имени - Лис, образованное Аморет в далеком детстве. Допускает, потому что устала бороться с сестрой за полное имя. Крайне не любит, когда ее называют Бет.

Rebecca Fergusson

   ОБЩИЕ СВЕДЕНИЯ   

Возраст, дата рождения 33 года, 967 год от коронации Первой Королевы, зимняя терция Место рождения Айемер Раса Маг, школа Влияния

Семейное положение Вдова Род деятельности Верховный маг Мировоззрение Истинный порядок

   ЛИЧНОСТЬ И ОБЛИК ПЕРСОНАЖА   

Маргрьет Реверди — мать, бывший Верховный маг. †
Вейгар Реверди (Вальгард до женитьбы) — отец, богатый аристократ, некогда владелец крупнейшей в Айемере фермы, где разводят шестиногих лошадей. †
Аморет Реверди — младшая сестра, мастер Разрушения, Дар.
Антарес Реверди-Вильре — младший брат, аристократ, нынешний управляющий отцовским бизнесом.
Соломея Вильре — аристократка, родом из Миранна, супруга Антареса.
Китийяра Вильре — племянница, дочь Антареса и Соломеи, год назад прошедшая ритуал открытия глаз и вставшая на путь мага Исцеления.

В последний раз солнце над головой Лисбет светило почти тридцать лет назад, в Айемере, на ее пятый день рождения. Это был прекрасный день, счастливый, полный радости, приятных эмоций и ярких впечатлений. Последний день беззаботного детства, после которого жизнь юной Реверди зашла на крутую спираль беспощадного взросления, а ее “солнце” погасло, превратившись в холодную умирающую звезду на глубоком черном небе. Ее свет все еще слабо мерцает где-то там, внутри, пульсирует остатками энергии, которая, проходя сквозь время, медленно рассеивается и превращается в невидимую глазу пыль. Как же это с ней произошло? Лисбет нередко задает себе этот вопрос и, оставаясь одна, она тушит все свечи, закрывает глаза и погружается в прошлое, напоминая себе о тех чувствах и эмоциях, которые она уже давно позабыла.

Лисбет вспоминает Айемер с теплом. Здесь прошла самая лучшая часть ее детства и в большей степени она считает так из-за своего отца. Вейгар был доброй души человек. Его чувство юмора не оставляло равнодушным даже невыразительную и холодную, как селедка, мать, а улыбка без врожденного волшебства была способна растопить даже вечные килтиарнские льды. Глубокие и ясные изумрудные глаза хранили в себе иные миры, в которых Лисбет, взглянув даже украдкой, тонула с головой, словно в бескрайних чистых озерах. Никто не мог оспорить тот факт, что отец создавал какую-то свою, особую атмосферу вокруг себя едва только появившись в комнате. Это было его визитной карточкой и дополнительный приятный бонус в бизнесе, располагающий партнеров к доверию и, как следствие, к более выгодным для семьи Реверди условиям сделки. Отец был исключительным человеком, и Лисбет никак не могла понять, что нашел он в его абсолютной противоположности Маргрьет - своей жене.
Отношения с матерью у Лисбет не сложились с самого начала. Будучи еще совсем маленькой, она нуждалась в материнской опеке и опыте, но каждый раз натыкалась на глухую стену безразличия или сухую, отталкивающую от себя реакцию. Маргрьет не была плохой матерью, просто у нее были другие приоритеты. Ребенка хотел муж, а она лишь исполняла свой долг, передавая по наследству свою гордую аристократическую фамилию. Такой расклад - обычная практика в светском обществе, но попробуйте объяснить это маленькой девочке, которая так отчаянно нуждалась в любви и заботе матери в первые, самые важные годы своей жизни.
Лисбет бросила попытки добиться ее расположения в довольно раннем возрасте. В пять лет девочка была уже достаточно осмысленной, чтобы понимать важные, основополагающие вещи. Первое: мать ее не любила или делала это по-своему, так, как ее, будучи ребенком, это совершенно не устраивало. Второе: она была не готова перенять от Маргрьет эти черты и вознамерилась сопротивляться им во что бы то ни стало. Лисбет хотела быть лучше матери, а это означало, что она должна стать ее полной противоположностью. В то время девочке казалось, что сделать это будет совсем не сложно.
На следующий день после пятого дня рождения Маргрьет отвела дочь в храм, чтобы, по традиции, предать ее испытанию зелья Открытых Глаз. Лисбет оказалась магом, и это стало неприятным сюрпризом для обеих женщин. Для Лис - потому что это означало, что ей придется покинуть Айемер, отца и младших сестру и брата, чтобы оказаться под еще большим контролем матери, которая на тот момент занимала пост Главы Школы магии. Для Маргрьет же… Сложно сказать, что с той было не так, но свое отношение к появлению еще одного мага в семье она выразила холодным молчанием и сжатыми в тонкую нить губами, которые от натуги побелели, став почти неотличимыми от безупречной фарфоровой кожи. Они никогда не говорили о том дне, и эта сцена стояла между ними все последующие годы словно незримая кирпичная стена, навсегда разделив и противопоставив женщин друг другу.
Прощание с домом далось Лисбет тяжело, и первое время жизнь в Школе, вдали от близких, казалась ей невыносимой. Эмоции лились из девочки рекой, вызывая издевки среди сверстников и агрессию со стороны старших учеников. От этого ей, конечно, становилось только хуже, но в голове Реверди царил неподвластный ей хаос, справиться с которым в одиночку никак не удавалось.
Одна из преподавательниц оказалась внимательной к проблеме своей ученицы. Ее забота, уроки и тайные вечерние беседы помогли Лисбет разобраться в себе и научиться необходимому контролю. Продолжая практиковать несложные упражнения, подсказанные женщиной, Реверди сфокусировалась на учебе и полностью отстранилась от любых межличностных отношений, за исключением тех, что она поддерживала со своей покровительницей. Для нее не стало разочарованием отсутствие друзей или поддержки среди сверстников, Лисбет оказалось достаточно компании книг и учебных свитков. И ответов отца на письма, которые она тоннами отправляла ему в свободное от обучения время.
Так прошли первые пять лет пребывания в Школе, затем пришло время первого испытания.
Поездка в Волчьи земли была для Лисбет вынужденной необходимостью. Она не хотела участвовать в этой войне, ни в какой войне, если говорить откровенно. Даже свои способности к магии, будь такая возможность, она с удовольствием променяла бы на спокойную жизнь на семейной ферме, вдали от политики, кровопролития и светских интриг, в коих девушке вскоре предстояло погрязнуть. Но “делай что должно, и будь что будет”. Отец нередко повторял эту фразу, надеясь поддержать своих детей, и именно эти слова помогли Лисбет не только выжить на поле брани, но и проявить себя в качестве искусного дипломата и тактика. Успех в операции был отмечен не только учителями, но и командирами операции, а Реверди взяли на карандаш, предполагая ее дальнейшее участие в боевых действиях на границах. На нее возложили большие надежды, и Лисбет не обманула ни одной из них.
Следующие пять лет в Школе прошли, как на одном дыхании. Реверди училась усердно, хоть до сих пор и продолжала внутренне сопротивляться своим силам. На удивление, это не мешало ей в обучении, а как будто наоборот, подстегивало показывать лучшие результаты не только на курсе, но и вообще за последние несколько лет в самой Школе. Раздражало только одно: Лисбет неизменно сравнивали с Маргрьет. Ее успехи, ее интересы, даже манеры и жестикуляции. Стараясь отдалиться от образа матери, Реверди напротив, как будто с каждым днем становилась все больше и больше на нее похожей. Девушка не позволяла тревогам на этот счет мешать своей личной жизни, но мрачная тень Маргрьет нависала над ней неустанно, и чем дальше все заходило, тем массивнее и мрачнее та становилась.
Последнее испытание Лисбет, как и ожидалось, прошла блестяще. Заманив преступника в ментальную ловушку, продемонстрировав ему свою слабость, она легко обвела его вокруг пальца и без видимых усилий заставила не только отпустить себя, но еще и извиниться за причиненные ей неудобства и сдаться властям. После такого успеха вопрос о будущем распределении даже не стоял. Реверди назначили на королевскую службу и отправили на границу с Волчьими степями, где ей предстояло использовать свои таланты во благо Королевства Лассар. Лисбет не сопротивлялась такому решению: несмотря на внутренний протест, она не представляла более себе спокойную, лишенную магии жизнь, и смирилась с судьбой, что неизменно сталкивала ее с обрыва в пропасть долга, который навязала ее судьба, наделив нежеланным даром.
Несколько месяцев спустя, после назначения в королевскую армию, на голову Лисбет обрушилось несчастье. Из дома пришла весть: Айемер атаковали миазмы. Многие жители погибли, полег скот, но самое страшное было дальше - в числе жертв отказался ее родной отец. Героический подвиг Вейгара позволил многим в тот день избежать страшной участи, но сам он был ранен, и уже через несколько дней из привлекательного сильного мужчины он превратился в никчемный гнилой кусок умирающей плоти. Лисбет тяжело перенесла эту весть. К своему стыду, она даже с трудом приняла решение приехать на его похороны, она не хотела запомнить его таким, каким он стал в конце жизни. Ей было приятно обманывать саму себя, представляя мужчину живым и полным сил, каким он был в ее детстве.
Похороны Реверди пережили каждый по-своему. Для Лисбет этот день прошел, как в тумане, и запомнила она его лишь урывками. Помнила девушка лишь то, что их мать так и не явилась в назначенный день, отправив дочерям скорбную открытку, и как лишь оказавшись наедине, в своей комнате, боль утраты, тоска и захлестнувшее чувство одиночества накрыли ее с такой силой, что нарощенный за годы защитный эмоциональный “панцирь” мгновенно лопнул, точно хрупкая яичная скорлупа. Лисбет никогда не плакала так долго, а ее рыдания никогда не были такими тихими и глубокими. До того дня девушка даже не представляла, как много значил для нее отец, и как много боли принесла ей его кончина.
Смерть Вейгара еще больше отдалила старшую дочь и мать друг от друга, но неожиданно свела вместе Лис и Аморет. Будучи разделенными еще в глубоком детстве, девушки нашли друг в друге поддержку, и движимые одними и теми же эмоциями, наконец-то снова сблизились, оставив Антареса, их младшего брата, за бортом родственных отношений. Парень, впрочем, был даже как будто не против. Получив существенную долю в семейном бизнесе, он посвятил свою жизнь делу отца, продолжив его проторенный путь лучшего разводчика шестиногих коней. Лисбет гордилась им, но, как и Маргрьет, которая к тому времени окончательно отстранилась от светской и семейной жизни и ушла в политику, заняв должность Верховного мага, никак не демонстрировала парню свои теплые чувства. Сдержанные улыбки, кроткие жесты, емкие скромные письма “по делу” или с поздравлениями на праздники - вот все, что она себе позволяла. Сложно было объяснить отчего Реверди нарочно выражала свою сухость, но к этому все быстро привыкли, а вскоре отпала и всякая надобность во всех подобных ремарках. Единственная, с кем Лис продолжала поддерживать теплую родственную связь - Аморет, отношения с которой, даже несмотря на расстояния, с каждым годом с тех пор становились все крепче и крепче.
Вернувшись в столицу Лисбет снова с головой погрузилась в работу. Она нарочно изматывала себя тяжелыми заданиями, чтобы не оставались силы на самотерзания и мысли о кончине отца, и эта практика какое-то время работала просто отлично, пока не начались первые признаки Платы.
Реверди всегда была очень эмоциональным ребенком. Ее часто бросало из одной крайности в другую, как истинного холерика. В детстве справиться с ней было трудно: девочка совершенно не умела управлять своими чувствами. Ни злость, ни радость, ни грусть, ни какие-либо другие эмоции не поддавались совершенно никакому контролю. Даже в Школе, оказавшись под властью магической Платы, она дольше всех своих сверстников теряла эмоциональную составляющую своего темперамента. Деструктивный характер Платы протекал очень медленно, так, как не происходило ни с одним ребенком ее курса, однако благодаря урокам преподавательницы Реверди довольно рано научилась необходимому контролю и стала более спокойной, рассудительной и сдержанной.
Достигнув такого баланса Реверди обнаружила, что может направлять энергию своих эмоций в очень полезное русло. Она не просто сдерживает себя от избыточных чувств, она направляет их точечно и целенаправленно на необходимый объект, достигая тем самым успеха в убеждении куда лучше, чем все остальные маги школы Влияния. В целом процесс взаимодействия девушки с магией можно сравнить с тончайшей настройкой музыкального инструмента, при котором волшебство - это камертон, а Лисбет - вибрации от него и инструмента, которые она сливает в единую звуковую волну.
Такая особенность позволила Реверди сохранить в тайне начало необратимых последствий Платы. Даже для нее самой этот процесс произошел незаметно, из-за чего девушка долго обманывалась и сама, невольно придумывая собственным действиям логичные оправдания. Но все это, разумеется, не могло продлиться слишком долго, и вскоре характерные признаки потери эмоциональности стали заметны даже невооруженным взглядом. Впрочем, несмотря на это, и самые искушенные наблюдатели затруднились бы сказать, как много Лисбет успела заплатить за свои уникальные таланты. Ее острый ум и потрясающая убедительность скрывают истинное положение дел, приукрашивая, тем самым, недостаток эмпатии и эмоций там, где это необходимо.
Пожалуй, именно это и стало причиной, по которой Королевский Совет долго сомневался в назначении юной Реверди новым Верховным магом. После смерти Маргрьет, занимавшей в то время этот пост, идеальными кандидатами были признаны двое: ее дочь, Лисбет, и молодой амбициозный маг Андерс из школы Разрушения. Таланты обоих были высоко отмечены после их обучения и показательных успехов в королевской армии, однако Реверди, несмотря на свою отстраненность и замкнутость, привлекала Трон все же сильнее.
Лисбет стала Верховным магом. Не все поддержали это решение, но слово Королевы - закон, даже если оно не по нраву большинству членов Совета. Лис приняла свое назначение с удивлением, хотя многие в ее окружении задолго до этого предсказывали подобное развитие событий. Впрочем, смущала девушку не столько внезапность резких перемен, сколько схожесть судьбы с матерью. Она потратила половину жизни, чтобы пойти своим путем, движимая внутренним протестом, но вместо этого едва ли не с точностью повторила судьбу Марьгрьет. Лисбет чувствовала себя пораженной, но в конце концов с этим смирилась: в живых не осталось никого, кому бы она могла или хотела что-либо доказать. Осталась лишь сестра, но Аморет после смерти отца стала для Реверди самым близким человеком в жизни, и семейные дрязги отошли на задний план. Именно поэтому слухи о том, что младшая оказалась новым Даром стали для нее потрясением.
На краткий миг эта новость всколыхнула в Верховной те эмоции и чувства, которые еще слабо теплились в ней после влияния Платы. Повинуясь скорее инстинктам, нежели здравому смыслу, Лисбет написала Аморет письмо. Как обычно, оно изобиловало фактами и смысловыми выдержками и походило больше на политический документ, чем на семейную переписку. Однако краткое замечание, оставленное в самом конце, стало как будто символом сохранившейся в ней человечности и еще не исчезнувшей полностью любви к Ами.
”[...]теперь ты та, от кого зависит судьба всего человечества. Полагаю, на этот раз, молитвы бессильны. И все же будь осторожна.”
Письмо, однако, Лисбет так и не удалось отправить, и оно пролежало в секретере, заваленное кипами рабочих бумаг еще несколько следующих дней. К тому моменту, когда женщина о нем, наконец, вспомнила, от Королевы поступил указ о военной задаче на границах Фераха с Волчьими степями. Реверди была назначена наблюдателем и боевой единицей в случае необходимости.
Ситуация сложилась как нельзя лучше: теперь сестры могли встретиться лично. В конце концов, кто знает как много времени им обеим отведено?

Дополнительно:
Лисбет дважды была замужем, но ни разу не была по-настоящему счастлива. Еще будучи студенткой в школе Влияния, она поняла, что мужчины ее не привлекают, однако сперва боялась сама себе в этом признаться, а затем опасалась стороннего осуждения, хотя логичного основания для этого не было. Внутренние комплексы и накопленный через наблюдения опыт заставляли девушку испытывать порочный стыд за свое тайное влечение. Чтобы избежать подобных конфликтов, Реверди после выпуска вышла замуж за унтер-офицера королевской армии. К сожалению, несчастный умер довольно скоро, прямо на службе, оставив юную Лисбет бездетной вдовой.
Второй брак случился через пару лет с человеком по имени Кейрн. Он приехал в столицу из Миранна в надежде устроить здесь свою жизнь. Встреча с Реверди оказалась для них обоих сюрпризом, потому что оба нашли друг в друге давно желанную родную душу. Кейрн знал о страсти своей жены, но все равно сделал ей предложение. Он искренне желал ей помочь, а, может, надеялся что та, однажды, ответит ему взаимностью. Чуда, однако, так и не произошло, но Лисбет платила за доброту мужчины взаимной нежностью. Она искренне хотела подарить ему ребенка, однако несчастный случай приковал Кейрна к постели, а желанный малыш так и не появлялся. В конце концов, они сдались, но остались хорошими друзьями до самой смерти Кейрна. Реверди долго оплакивала его смерть и с тех пор больше никогда не пыталась завязать ни с кем отношений: ни с мужчинами, ни с женщинами.

Умения и навыки
Лисбет научилась ездить верхом едва ли не раньше, чем научилась ходить. Было бы странно, если бы этого не произошло, учитывая специфику семейного бизнеса, именно поэтому Реверди - одна из лучших наездников столицы, конечно же, не официально.
Амбидекстр.
Искусно владеет скимитаром.
Плохой стрелок, но отличный воин ближнего боя.
Превосходный тактик и не менее хороший стратег. Умеет принимать решения “на ходу” и планировать действия заранее.

Особенности персонажа
Особые приметы:
На запястье имеется шрам в виде ровного полумесяца, полученного в детстве после неудачного падения. С годами тонкая линия обесцветилась, и ее почти не видно, но Лисбет все равно прикрывает изъян браслетом, усыпанным жемчугом - символом школы Влияния.
Плата:
За свою магию Лисбет расплачивается ограниченностью проявления эмоций и слабостью выражения их интенсивности. Почти отсутствует и эмпатия. В настоящий момент женщина уже понимает, что многие свои поступки она совершает, внимая лишь голосу разума, расчета и практической обоснованности, несмотря на то, что остатки человечности еще ощутимо тлеют где-то глубоко у нее внутри.

ОБ ИГРОКЕ
Связь с вами
тг: @chess_ii

Пробный пост

Массивные горные кряжи окружают Ситку плотным зубчатым кольцом, со всех сторон отрезая остров от внешнего мира. На их верхушках, купаясь в солнечном свете, искрятся пышные снежные шапки. У их подножия простираются дикие леса, зеркальные водные глади озер и беспокойный рельеф порожистых рек; летают, сбившись в стайки, вечно голодные жирные чайки, а где-то вдали, кружа над ними, в поисках пищи рассекает холодный воздух огромными крыльями король воздушных пространств - ястреб. Воздух в городе звенит от прохлады, несмотря на то, что от океанических остервенелых ветров его ограждают каменные великаны, но в этом месте все кажется таким естественным, что даже кутаясь летом в теплую куртку, не придаешь этому такого значения, как делал бы это в большом городе.
Ситка не похожа на Кардифф. Не похожа ни на один город в мире, которые Джоанна успела повидать в своей жизни, и поначалу ей это не нравилось: слишком спокойно, слишком тихо. Что делать в таком месте журналистке, у которой в одном месте спрятано шило? Но сейчас, погостив тут немного, она понимает, что у жизни здесь есть свои преимущества, подчас даже более яркие, чем в тех же мегаполисах или даже просто городах покрупнее. А тайн и событий здесь столько, что лишь успевай записывать. Ситка помогает залечить раны, заполнить пустоту в сердце, и хоть местные не устают кидать в Данте гнилые помидоры, она чувствует себя так, словно, наконец, нашла в этом мире свое место.
Англичанка выходит из мотеля где-то в районе полудня. Холодное осеннее солнце не греет, ветер продувает легкую куртку, но просиди она еще хоть полчаса в этой тесной комнатушке и точно бы сошла с ума от безделья. Нужно было проветриться, сходить до магазина, выпить кофе, пособирать пустые бессмысленные сплетни, сменить унылую обстановку номера на освежающий пейзаж красивых снежных сопок. Джоанна чувствует себя здесь одиноко. Ей не хватает друзей, оставшихся в Англии, работы, суеты мегаполиса, шума автострад, но это одиночество действует на нее отрезвляюще, благодаря ему девушка, наконец, смогла привести в порядок свои мысли и чувства. Она ни о чем не жалеет, хотя иногда тоска по родине отзывается внутри нее острыми пульсациями.
Мимо проезжает несколько автомобилей. Под их колесами опавшие высохшие листья взлетают в воздух и, кружась, медленно опускаются обратно. Дороги пустынны, даже людей сегодня удивительно мало, но это и к лучшему, думает Данте - в последнее время она чувствует себя гораздо спокойнее, когда рядом никого нет, и косые взгляды не буравят ее лоб и затылок. Англичанка проходит мимо нескольких магазинов, через витрины которых замечает какое-то оживление и останавливается только перед дверьми своей любимой кофейни, не в силах устоять перед терпким запахом кофе. Колокольчик над головой весело звякает, и взгляды присутствующих неохотно обращается к ней. Девушка натянуто улыбается и подходит к кассе, делает свой заказ и, дожидаясь его, скользит глазами по уютным маленьким столикам, решая, хочет ли она остаться здесь на какое-то время или же лучше сразу пойти дальше, чтобы не напрягать местных.
Взгляд останавливается на Кэрол, инстинктивно спотыкается, признав знакомое лицо, но узнает ее не сразу, потому что кажется, что подобное стечение обстоятельств было просто нереальным. Однако Хендерсон была реальной - вот она, сидит перед ней, улыбается широкой теплой улыбкой. В ее руках фирменная белая кружка с логотипом кофейни. Данте не верит своим глазам.
- Ваш кофе. - Молодой парнишка за стойкой протягивает ей дымящуюся чашку и тарелочку с шоколадным маффином. Она берет их в руки, благодарит баристу и подходит к тете, все это - не сводя с нее удивленного взгляда - затем садится на свободный стул рядом и раскладывает свою ношу на столике. За все это время ни Джоанна, ни Кэрол не произносят ни слова: обе настолько поражены, что совершенно не знают, что сказать друг другу и с чего вообще начать разговор. Лишь спустя какое-то время журналистка, наконец, решает нарушить это молчание:
- Я… не могу поверить, что ты здесь, тетя Кэрол. - Улыбка озаряет ее лицо, у глаз появляется россыпь мимических морщинок. - Как ты здесь оказалась? Как узнала, что я здесь?
Все друзья и родственники в Кардиффе знали о том, что Данте решила покинуть Англию. Однако никто, даже она сама, не мог предположить, что девушка в последний момент решит сменить жаркие побережья Калифорнии на холодную и мрачную Аляску. До сих пор она никому не удосужилась об этом сообщить, и именно поэтому встреча с тетей кажется настолько невероятным стечением обстоятельств. В этом даже как будто было что-то мистическое...